Надеюсь, первая из желанных пяти штук. Но пока единственная ... Радуюсь, что не разучилась ловить приступы вдохновения и записывать пойманное.
Собственно вот...
О Лунах
Назойливые чайки всё кричали, кричали… Но им не перекричать мою песню Луне-сестрице! Мою жалобу об отцветших белых фиалках и рассыпавшейся в руке ярко-жёлтой розе, об истлевшем фитиле и пролитом почём зря воске, о речном песке и коряво стоптанных туфлях… Песню боли нельзя не услышать. Милая моя сестрица, подбоченясь, соберёт свой мягкий рассеянный всюду свет и спустит ко мне под ноги. Наступить, ухватить, окунуться, упасть, уснуть, упокоиться в тонком селениевом гамаке… Укачай и укрой меня твоими прохладными отблесками, оплети мою память паутиной единственно доброго мига. И оглуши уже этих докучливых чаек… или меня…
Собственно вот...
О Лунах
Назойливые чайки всё кричали, кричали… Но им не перекричать мою песню Луне-сестрице! Мою жалобу об отцветших белых фиалках и рассыпавшейся в руке ярко-жёлтой розе, об истлевшем фитиле и пролитом почём зря воске, о речном песке и коряво стоптанных туфлях… Песню боли нельзя не услышать. Милая моя сестрица, подбоченясь, соберёт свой мягкий рассеянный всюду свет и спустит ко мне под ноги. Наступить, ухватить, окунуться, упасть, уснуть, упокоиться в тонком селениевом гамаке… Укачай и укрой меня твоими прохладными отблесками, оплети мою память паутиной единственно доброго мига. И оглуши уже этих докучливых чаек… или меня…